Новости

МЧС России

Москва

Москва

Лента новостей

Главная Северо-Западный федеральный округ Санкт-Петербург

13 февраля 2019 года Непокоренный Ленинград: воспоминания Надежды Александровны Гаврон

Надежда Александровна Гаврон

Младший инспектор ГПН, телеграфистка

Я, Гаврон Надежда Александровна, в 1936 году поступила на работу в 6-ю городскую пожарную часть, тогда Шлиссельбургский пр. (ныне пр. Обуховской обороны), д. 90, Володарский район (ныне Невский район), на должность телеграфистки-морзистки.

В ночь с 21 на 22 июня я дежурила. В 4 часа утра по аппарату Морзе с ЦППС (Центральный пункт пожарной связи) передали, чтобы дежурные по городу срочно позвонили на центральный пункт связи (дежурные по городу жили при 6-й части), а начальники частей вскрыли ящик и вызвали в часть всех резервных находящихся дома пожарных. Нас, дежуривших в ночную смену, задержали, сказали, что в 12 часов дня будет передано важное сообщение.

В 12 часов дня мы все узнали, что началась Великая Отечественная война.

Нас отпустили домой, но сказали вернуться к 4 часам дня в часть. Я жила на улице Плеханова (ныне Казанская улица) у Казанского собора. День был жаркий, солнечный (воскресенье). По Невскому проспекту (тогда он назывался проспект 25 Октября) шли колонны мужчин с оркестром, рядом шли женщины, держа их под руку. На улицах из громкоговорителей всюду слышна была маршевая музыка. У скверика Казанского собора, где росли цветы, рыли траншеи.

В последующие дни по Шлиссельбургскому проспекту в сторону Рыбацкого тянулись лошадиные повозки со скарбом, на повозках сидели дети, а сзади шли привязанные коровы. Мчались и пожарные машины. Около нашей части стоял с флажком пожарный, он показывал, чтобы пожарные машины заезжали к нам во двор. У нас во дворе стало столько машин и народа, что спали, где придется: в машинах, в коридоре, на полу и так далее. Это было примерно с месяц, потом все наладилось.

В первые дни и недели войны все ленинградцы стекла на окнах заклеили бумажными полосочками (говорили, что это от взрывной волны). Я хотя и не жила дома, но отпросилась, съездила домой и сделала то же самое.

Над городом была поднята сеть аэростатов, что создавало какое-то волнующее зрелище. Первые месяцы войны вражеские самолеты сбрасывали на жилой сектор зажигательные бомбы (зажигалки). Были моменты, когда сбрасывали зажигалки связками и даже в корзинах, но дежурные посты из населения и дети вели с ними борьбу. Пожаров в городе стало очень много. Нас, телеграфистов, было четыре человека: двое дежурили и двое были на отдыхе. По воздушной тревоге все были на пункте связи. По тревоге пожарные машины выезжали из гаража, становились под ближайшие арки, в телеграфе находился связной. Мы, телеграфисты, по роду своей профессии не могли покинуть своего места работы и уйти в укрытие, все время находились на боевом посту. Налеты вражеской авиации были очень частыми, что мы не успевали пообедать, ужинать и так далее, бросали и убегали по тревоге, про отдых и сон вообще забыли.

Гудки заводов, сообщавших о воздушных налетах, зенитные батареи, сирена по радио, гул вражеских самолетов, разрыв авиабомб – все сливалось в единый страшный рев, но нам о страхе думать было некогда (хотя и очень страшно было). Очень много поступало заявок: «Спасите!», «Выехали ли пожарные?»…

Мне запомнился день 19 сентября 1941 года. Был массированный налет авиации на наш Володарский район. Было много пожаров одновременно. Две фугасных бомбы упали в трех метрах от здания команды, у фасада против окна телеграфа. Взрывной волной выбило стекла и рамы, смахнуло нашу аппаратуру, нас засыпало штукатуркой из потолка, даже дверные проемы вырвало. Воздушные тревоги были очень частыми, поэтому наши славные герои пожарные, их тогда называли бойцами огненного фронта, не снимали брезентового обмундирования, днем и ночью вели битву с огнем, спасая мирное население, заводы и фабрики от огня, забыв про еду и сон. Это были месяца июль, август, сентябрь, октябрь.

Помню, приехал начальник отряда (тогда начальник РУПО) и сказал: «Нам будет чуть легче. Враг задержан, стал окапываться под Ленинградом». Декабрь-месяц – паек урезан, вышел из строя водопровод, не стало электросвета, дров, большие морозы, голод и холод. К бомбежкам – еще и артобстрелы – блокада. Не стало бензина, город окутан дымом. Не могли выехать машины из гаража. Машины, которые возвращались домой, остановились в двухстах метрах от команды – не было бензина. Начальник части организовал весь личный состав, вышли и затолкали автонасосы в гараж. На вышке стоял постовой, сообщал, какие районы подвергаются обстрелу, бомбежке, где и сколько он видит зарев, какие районы освещены осветительными ракетами (те районы через некоторое время подвергались обстрелам и бомбежкам). Однажды поступило сообщение с вышки, что вблизи нашей команды за комбинатом им. Кирова большое зарево, горели двухэтажные деревянные дома (зарево являлось ориентиром для обстрелов и бомбежек). Это было ночью. Командир отделения Фурманов с бойцами пошли пешком. Когда вернулись, я спросила, как они тушили – да и № 6 (отчет о проделанной на пожаре работе) должен быть – бревна растаскивали, чтоб уменьшить зарево.

Начиная с января и всю зиму 1942 года были очень тяжелыми, мы убегали по тревоге, возвращались в общежитие, взрывной волной выбиты стекла в окнах, голод и холод, мороз 30 градусов, на утро все шли добывать дрова, в районе было много деревянных домов, мы их ломали, и на саночках везли в команду, а сил не было.

Вспоминается такой эпизод. Везем дрова. Март-месяц. Около больницы им. Бехтерева вдруг два вражеских самолета (около больницы было поле и там зенитные батареи стояли), зенитки открыли по ним огонь, а самолеты сбросили груз, с таким свистом и треском все падало. Мы с этими батареями имели прямую связь, позвонили им, они смеются, что самолеты сбросили пустые бочки, но мы очень напугались: все упали, уже можно было вставать, а мы все лежали. Так добывали топливо… Воду брали из гидранта на проспекте против фасада команды, и население тоже, черпали воду черпаками лежа, от пролитой воды и снега образовалась ледяная гора, пришлось сбивать ломом. Освещение было – маленькая коптилка, стояла на аппарате Морзе, к утру наши лица были неузнаваемы от копоти. Пожарные наши слабели, тех, которые не могли ходить, отправляли в изолятор, там они и умирали.

Весной 1942 года все вышли копать огород против больницы им. Бехтерева, там было поле, целина. Копать было трудно и радостно, что труд не зря. В 1943 году мы были в театре, Володарском Доме культуры, эстрадное представление было, начался артобстрел. Где-то недалеко стукнуло так, что погас свет. Пришлось всем разойтись.

Самое радостное незабываемое время – снятие блокады. Весь день слышали страшную канонаду, а вечером сообщили, что немцев отогнали от Ленинграда на 80 км. Больше обстрелов не будет. Салют был по всем улицам города, народ ликовал, друг друга поздравляли, остановки трамваем стали на свои места (до этого они укрывались за домами)…

Новость на сайте МЧС города Санкт-Петербурга

Версия для печати Новость была получена автоматически с источника в 2019:02:13 15:00 (МСК)

Регионы России: СЗФО, Санкт-Петербург

Другие тэги

Все новости по тэгу ""

Календарь новостей

Интернет-приемная
Санкт-Петербург

Последние новости

Все новости