Новости

6 декабря 1997 года в 14.45 военно-транспортный самолет Ан-124 «Руслан» взлетал с аэродрома авиационного завода в Иркутске, когда внезапно у него один за другим отказали три двигателя из четырех. На 25-й секунде полета гигантская груженая многотонная махина рухнула прямо на жилые дома, удалившись от взлетно-посадочной полосы всего на 1,5 километра. Под корпусом самолета оказался жилой дом № 45 на улице Гражданской, хвостовая часть навалилась на 120-й дом на улице Мира, другие обломки обрушились на здание детского дома. Начался пожар…

Эта трагедия унесла 72 жизни — погибли все 23 человека, находившиеся на борту, а также 49 человек на земле, среди них 14 детей.

В Главное управление МЧС России по Иркутской области пришли те, кому по долгу службы в тот день довелось быть рядом, пришлось держать удар — спасать людей, принимать решения, организовывать работу штаба и многое, многое другое. И если пожар удалось локализовать относительно быстро, то на поиск погибших, разбор завалов, ликвидацию чрезвычайной ситуации понадобилось 6 дней круглосуточной работы. В условиях низких температур и при постоянной угрозе, что разлившийся из баков самолета керосин может вспыхнуть в любую минуту.

На мероприятие, посвященное воспоминаниям о произошедшей трагедии и подробному разбору хода спасательных и восстановительных работ, были приглашены причастные к ликвидации последствий авиакатастрофы Ан-124 «Руслан». Среди присутствующих - Сергей Брилка, председатель Законодательного собрания (на момент катастрофы он работал заместителем главы администрации Иркутской области); Сергей Дубровин (в декабре 1997 года был заместителем мэра Иркутска), сейчас директор Музея истории Иркутска; Геннадий Файзрахманов, бывший начальник УГПС УВД, ветеран; Валерий Перфильев, в тот год — заместитель начальника УГПС УВД; Сергей Белоусов — помощник начальника караула ПЧ-8 УГПС УВД; Галина Крюкова, директор детского дома № 1, и Леонид Альков, заместитель начальника управления пресс-службы и информации губернатора Иркутской области и правительства Иркутской области, в то время — журналист областной телекомпании.

Встреча началась с небольшого фильма: первые кадры трагедии снял местный житель на свою личную видеокамеру из окна соседнего дома, как только отошел от первого шока, — на месте катастрофы еще нет оцепления, нет военных и сотрудников МВД — только жители Иркутска II, выскочившие из своих квартир, и случайные прохожие. Именно об этих первых минутах рассказал Сергей Белоусов, который в 1997 году был помощником начальника караула ПЧ-8 УГПС УВД и оказался одним из самых первых пожарных, максимально быстро прибывших на место крушения:

— Мы стояли на взлетной полосе, провожали самолет. Я заметил искры в одном из двигателей — маленькие, красные. Самолет поднимался, поднимался, потом пошел прямо, а потом вдруг начал спускаться. Я сразу закричал — понял, что что-то не то, сразу сказал — поехали! Сели в машину и увидели гриб черного дыма — все стало ясно: самолет упал.

Вместе с Сергеем Михайловичем на место приехали четыре человека из 8-й пожарной части — они сразу развернули магистральную линию, машину поставили на гидрант и отправились спасать людей из того самого дома, на который обрушился самолет: «Конечно, многие вышли сами, кому-то нужна была помощь, потому что люди были просто в шоке и не могли взять себя в руки и выйти на улицу». В соседнем доме при этом находилась семья Сергея Михайловича — жена, теща и маленький ребенок, однако думать об этом было некогда, да и нельзя — долг прежде всего.

Из горевших домов пожарные спасли 27 человек.

— Когда мы приехали, люди торчали из окон, звали на помощь, нужно было срочно вытаскивать их оттуда, — рассказал присутствовавший на встрече Юрий Старовойтов, в 1997 году — старший пожарный ПЧ-8 Иркутска. — Особенно отличился тогда Дима Гришкевич, мой коллега. Он очень грамотно подъехал, поставил машину так, что была возможность спасти людей. Это был решающий момент, иначе погибших было бы больше. С нами были Игорь Уткин, Василий Смирнов — эти ребята настоящие герои.

У самого Юрия в доме, на который упал «Руслан», погиб родной брат. Зная это, мужчина мужественно продолжил выполнять свой долг.

В это время детский дом № 1, на который попали обломки самолета, горел. К счастью, там было не так много народу — дети разошлись на секции: на каток, в Дом детского творчества, на плавание.

— У дошколят был сончас. После крушения детки выбежали на улицу в чем были — босые, без одежды. Детей тут же завели в соседние помещения, а потом, уже через час после крушения, эвакуировали подальше от места трагедии, — вспоминает момент катастрофы Галина Крюкова, бывший директор детского дома № 1. Однако не всем удалось выжить. В одной из групп оставались три девочки и их воспитательница со своим маленьким сыном Макаром. Именно в эту группу, будто из огнемета, ворвалось пламя — мальчик вспыхнул, загорелись девчонки. Сын воспитательницы и одна из девочек, 15-летняя Аня Зернис, в итоге скончались в ожоговых отделениях Иркутска и Москвы. Еще две воспитанницы, Яна Потанина и Люда Шашкина, сгорели во дворе — второклассницы гуляли возле того самого 45-го дома… Тогда я не плакала, нужно было быстро принимать решения, много думать, соображать. Но сейчас мне страшно это вспоминать, особенно опознания в морге, где нужно было найти «своих» среди 72 погибших, — рассказывает свою историю катастрофы Галина Георгиевна.

Транспортный самолет Ан-124 «Руслан» выполнял рейс по маршруту Москва — Иркутск — Владивосток — Камрань. На аэродроме авиазавода Иркутска самолет был заправлен — в баки влили 110 тон авиационного топлива из 180 возможных. Все они разлились по территории авиагородка после крушения. Слава богу, что самолет не взорвался! Еще одним чудом стало то, что за несколько дней до крушения в домах, на которые упал «Руслан», отключили газ. Не случись этого, жертв было бы в разы больше.

— Мы ждали воспламенения каждую минуту — спасатели, пожарные, оцепления стояли буквально на керосине. И даже когда огонь был потушен, мы продолжали лить воду — допустить случайного возгорания было никак нельзя. А затем всю эту площадь засыпали толстым слоем щебня высотой, наверное, в метр, — рассказал Валерий Иванович Перфильев, ветеран, заместитель начальника УГПС УВД в 1997 году.

Стянутые на место силы пожарной охраны города, курсанты Высшей школы МВД, сотрудники милиции, военнослужащие, сменяя друг друга, находились на месте катастрофы круглосуточно — насквозь мокрые спасатели не останавливались: искали погибших, тушили, работали самоотверженно и героически. Мороз до -30 градусов, залитые водой и крепко промерзшие части самолета, зданий, обломков приходилось растаскивать, не обращая внимания на холод, усталость и огромный психологический груз. Очевидцы говорят — люди просили найти хотя бы что-то от их родных, погибших в огне. «Один мужчина не отходил от нас — в огне у него погибли брат и племянник. Только когда мы нашли останки позвоночников взрослого и ребенка, он успокоился. Сказал нам спасибо: «Теперь будет что похоронить», — рассказывают пожарные.

Каждый из участников встречи особенно отметил отзывчивость иркутян — люди подкармливали ребят, стоявших в оцеплении, приносили им теплые вещи, рукавицы, звали в свои квартиры — пообедать и согреться. Серьезную поддержку оказали всем, потерявшим кров, — людей приглашали к себе даже незнакомцы…

Когда пожар был потушен, а угрозу возгорания ликвидировали, встал вопрос о том, как убрать остов хвостовой части со здания, не повредив дома. «С этой задачей мы справились — дом сохранили, обрушив лишь две балконные плиты», — вспомнил Сергей Брилка

Похороны и поминальные обеды организовала мэрия Иркутска. Они растянулись на несколько недель — многих погибших удавалось похоронить только после заключения медэкспертизы, останки погибших тогда буквально по позвонкам и частицам собирали в мешки... Спустя время на месте разрушенного дома в память о погибших построили храм Рождества Христова — сегодня здесь прошла поминальная литургия.

Автор Ирина Покоева (газета "Пятница")