Новости

Сегодня мы публикуем очерк о Евгении Ильиничне Семчёнок (в девичестве Соловьёвой). О ней рассказывает внучка Ольга Миронович, начальник отделения профилактики пожаров 100-й пожарно-спасательной части 17 отряда ФПС (г.п. Федоровский Сургутского района). Спасибо, бабушка, тебе за Победу!В преддверии 75-летия Победы я хочу рассказать о своей бабушке, участнике Великой Отечественной войны Семчёнок (в девичестве Соловьёвой) Евгении Ильиничне.

Ее не стало в 2015 году. И тогда что-то оборвалось внутри. Вместе с ней ушла половина моей жизни. Ушло мое счастливое детство на каникулах в деревне и приезды уже в зрелом возрасте. Наша семья очень бережно относится к истории. Нам очень дороги ее фронтовые фотографии, письма и записи рассказов о войне.

Моя бабушка родилась 6 мая 1921 года в деревне Филимоново Брейтовского района Ярославской области. Жили очень бедно, еле сводили концы с концами.

- Помню, что в поисках лучшей жизни, мы переехали в Тутаевский район Ярославской области. Сошли на пристань, а нас, с кучей ребятишек, никто не хотел пустить на квартиру. Больше месяца прожили в лесу. Потом купили деревянную баню. Когда мне было 13 лет, умер отец, и мы остались в полной нищете. С этого времени и началась самостоятельная жизнь. Нас у матери четверо осталось. Я и трое братьев младших, - рассказывала бабушка.

Нелегко приходилось семье без главного кормильца. Жили в недостроенной бане, зачастую еле-еле хватало материнского заработка, чтобы прокормиться. А потому ребятишкам, в том числе старшей Жене пришлось в силу своих возможностей помогать матери в работе, вести домашнее хозяйство. Иногда не оставалось времени, чтобы поиграть со сверстниками. А когда все же Соловьевы-младшие выбегали на улицу, то в деревне иначе не говорили как: «Вон, ребятишки из бани!» Большинство сельчан даже и не знали их настоящей фамилии.

Трудно было. Но, несмотря на все, Женя училась, и успешно закончила семилетку. Решила продолжить образование в Ярославском фармацевтическом училище. «Кто поможет?» - вот вопрос, который стоял в эти нелегкие годы перед девушкой. И она устроилась в зажиточную семью домработницей.

Вставала ранним утром. До начала занятий в училище успевала убрать в доме, вымыть посуду, вычистить закопченные кастрюли (тогда варили на керосинках), постирать и приготовить обед. Так незаметно и пролетели три года учебы. Расторопная и добросовестная Женя везде успевала.

После окончания училища ее отправили в город Тутаев Ярославской области. И вот она уже ассистент городской аптеки № 14. Заведующий сразу заметил смекалистость и старание молодого специалиста. И спустя 2 месяца назначил ее своим заместителем. Женя отдавала все силы полюбившемуся делу, и ей многое доверяли. Односельчане очень гордились тем, что девочка вышла в люди.

Но буквально через месяц началась война.

- 22 июня 1941 года – невозможно забыть. Воскресенье. Люди нарядные ходили по селу. Где гармошка играла, где балалайка. Люди радовались жизни. Машин тогда не было. Всадник прискакал и сообщил эту страшную весть. Началась война. Рыдание женщин и матерей. А ведь война – это потеря. Близкие уходили на фронт и больше могли никогда не вернуться, - вспоминала Евгения Ильинична.

27 августа 1941 года получила повестку и Женя. Ей было 20 лет. Отсюда начался путь по дорогам войны в составе войск Северо-Западного фронта.

- Я была фармацевтом. Вначале был город Рыбинск Ярославской области, ветеринарный склад на территории авиационного завода. Первое время на войне использовали лошадей, поэтому ветеринарные склады и аптеки были просто необходимы. Приходилось под обстрелами разгружать вагоны. Старались освободить их как можно быстрее, чтобы не попасть под бомбежку. Мы, молодые девчонки, таскали на себе 50-килограммовые тюки, ящики. Не знали отдыха ни днем, ни ночью. В 1942 году склад расформировали. Меня отправили на склад г. Верхний Волочек. Тогда я уже была в звании младшего лейтенанта медицинской службы. Город постоянно бомбили. Помню, ничего не осталось от Дома пионеров. Всем было страшно, и я - не исключение. А потом меня направили в эвакогоспиталь. Первым шел фронт, за ним – медсанбат, за ним – эвакогоспиталь. День и ночь готовили лекарства, перевязочные материалы. Как сейчас помню те времена: километрах в 15-20 идет бой. Раненые поступают беспрерывным потоком. А госпиталь шел буквально за фронтом. Видели мы, что осталось после боев: сплошные развалины. Подойдем к городу, надо располагать госпиталь, а все разбито…

Двигались части Советской Армии, не стоял на месте и госпиталь, в составе которого была Женя. Рыбинск, Верхний Волочек, Валдай, Великие Луки, Латвия, Литва…

Хлопотно было, когда приезжали на новые места. Буквально за сутки было необходимо развернуть новый госпиталь. Приспосабливали для раненых любые помещения. Очищали заваленные кирпичом подвалы, скоблили и мыли скотные дворы, в которые натаскивали свежую хвою, чтобы не чувствовалось запаха животных. Сами делали нары, а потом, после тяжелых боев, принимали раненых.

- Кажется, что сейчас я бы не смогла поднять человека, а в ту пору разгружали целые машины раненых, не отходя, дежурили около них, читали свежие газеты, писали письма.

А видел ли кто-нибудь когда, как молоденькая сестра милосердия ходила и выменивала у жителей свой паек хлеба на целебные ягоды клюквы и мед, которые были необходимы тяжелораненым солдатам. Ведь они-то не знали, что жизнь их – считанные часы.

- Великие Луки, Псковская область. Не передать, как было тяжело. Медикаментов не хватало, бинтов тоже, поэтому приходилось стирать уже использованные. Спали по 3 часа в сутки на ящиках, и снова на работу. До сих пор не могу без слез вспоминать больных в нейрохирургическом отделении, которые были обречены на смерть. Мы видели, как им тяжело, но нам надо было успокаивать их, говорить: «Будешь жить!» и улыбаться. Запомнился солдатик, Вася его звали. А я его успокаиваю. Что-то помнится, на клюкву выменяла, чтобы его покормить. Все равно умер.

И глаза бабушки, которые искрились живым блеском, застилает слеза. Слеза тяжелых воспоминаний о трудных военных годах.

- Еще был случай: развернули палатки, выбросили санитарный флаг. А немецкие самолеты как будто ждали. С бреющего полета трассирующими пулями начали безжалостно нас обстреливать. Солома горит, кругом крики, стоны… А ведь по флагу они видели, что здесь госпиталь. Ничего не щадили, никого не жалели. Еще один эпизод запомнился на всю жизнь. Было это под Новосокольниками Псковской области. Все разбомбила авиация противника. Даже церковь фашисты не пощадили. Там люди погибли. Когда закончилась бомбежка, жутко было смотреть кругом: гарь, дым, горы трупов. И вот мы ходили и искали выживших…

В то время Женя была секретарем комсомольской организации. Несмотря на усталость вместе с девчатами готовила номера художественной самодеятельности, умудряясь пошить себе нехитрые костюмы. А какую радость испытывали раненые от их выступлений!

- Однажды в период затишья целый день готовила лекарства и перевязочные материалы. Думаю, отдохну немного. Прибежал вестовой: «Готовьтесь на передислокацию!». Ночь. Куда привезли – не знаю. Двигались за фронтом. Наша военная молодость – Северо-Западный фронт. Когда вступили в Прибалтику – это был уже 2-й Прибалтийский фронт. Все разбито. Все сожжено. Машина застрянет – толкали ее, как могли. Даже обсушиться порою было негде.1945 год. Прибалтика. Курляндская группировка была разбита. У нас около 300 человек раненых и пленных. Бараки. Территория огорожена проволокой. И нам пришлось лечить пленных немцев. Здесь я еще раз убедилась в великой гуманности советских людей. Тяжело было, но мы их лечили. Потом коммунисты сообщили, что «лесные братья» готовят нападение на лагерь с целью освобождения немцев.Нас ночью собрали, и мы, горстка девчонок, охраняли их. Правда наши быстро прибыли и увезли пленных. Но нам эта ночь чего только стоила…

День Победы Женя встретила в Шауляе. А когда война закончилась, старший лейтенант медицинской службы Евгения Соловьёва была отправлена на Дальний Восток, где шла борьба с японскими империалистами. И там было несладко. Круглые сутки боевое положение. Опять же лечила раненых. Принимали их в палатках на берегу реки Амур, на станции Ленинская.

В 1946-м перебросили ее на Сахалин, где она и встретила свою судьбу – майора Александра Семеновича Семчёнок, политрука, моего деда.

Демобилизовали ее только в 1949 году, а деда – в 1955-м.

В 60-е семья приехала в село Ситниково Омутинского района Тюменской области. С 1960 года бабушка заведовала аптекой № 69 с. Ситниково.

Аптечный пункт располагался в одной маленькой комнатке. А больница в то время могла принять на стационарное лечение 25 человек и имела операционный блок.

Очень тяжелым делом была подготовка инъекционных растворов. Ампульных препаратов почти не было, и Евгения Ильинична сама готовила растворы хлористого кальция, новокаина, дибазола стерильного, то есть то, что сейчас в аптеке продается в готовом виде, а также порошки, микстуры, мази.

По 10-12 часов просиживала на работе, никогда не смотрела на часы, и несла в больницу приготовленное лекарство, когда больные уже зачастую спали.

Работала без санитарки. Сама топила печи, стирала халаты, и обслуживала больных.

Потом аптеку расширили. Стерильная чистота, безукоризненная четкость, высокая дисциплина – вот требования, которые она предъявляла к себе и персоналу.

Была депутатом районного совета, секретарем территориальной парторганизации, председателем совета ветеранов. И только в возрасте 68 лет передала должность управляющей аптекой своей преемнице. Еще долгие годы продолжала заниматься общественной работой.

С мужем Евгения Ильинична воспитала двух дочерей. У нее четыре внука и три правнука.

Евгения Ильинична Семчёнок награждена орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны 2 степени, медалью «За Победу над Германией», медалью «За Победу над Японией», а также многими юбилейными.

Все свои лучшие качества бабушка привила и нам, своим внукам. Добрая, открытая, честная, мудрая… Пример бескорыстного и великого служения людям. Мне всегда будет ее не хватать. Спасибо, бабушка, тебе за Победу и низкий тебе поклон.

Фото из личного архива Ольги Миронович.