Новости

23 февраля 1918 года принято считать «днем рождения Красной Армии». В годы Советского Союза этот праздник носил разные названия: День Красной Армии, День Советской Армии и Военно-Морского Флота. Уже в современной России он стал называться Днем защитника Отечества. Несмотря на все переименования, неизменным остается его суть – 23 февраля поздравляют тех, кто и днем, и ночью, так или иначе, стоит на защите Родины. Среди них – сотрудники МЧС России. Некоторые из них получили реальный боевой опыт в зонах военных действий. Молчание об АфганеСергей Коробицын родился в Астраханской области в семье военнослужащих. С раннего детства мотался с отцом по гарнизонам – это и предопределило его судьбу. После окончания школы юноша поступил в Череповецкое военное училище, где обучился радиоразведке. – После училища в одном месте заиграла романтика, – со смехом вспоминает Сергей Коробицын. – Отец в годы Великой Отечественной войны воевал в Воздушно-десантных войсках, и мне хотелось пойти по его стопам – в ВДВ. Когда сообщил ему об этом, он стал единственным человеком, который сказал: «Ну и дурак. Перейдешь в другой род войск, службы у тебя не будет».Несмотря на предостережения отца, молодой офицер в 1975 году все же прошел комиссию, и его направили на службу в Витебск – в 103-ю Воздушно-десантную дивизию. Оттуда военнослужащий попал в Афганистан. Командировка в горячую точку тщательно скрывалась от тех, кого туда направляли. – В полночь 12 декабря 1979 года распорядительным порядком нас подняли и вызвали на служебное совещание. Я уехал из дома на такси с пятью рублями в кармане. Была поставлена задача: совершить марш в аэропорт Балбасово города Орша на учения, при себе иметь полевую форму одежды и фуражку. Тогда мы предположили, что нас отправляют куда-то на юг, где тепло, но куда – никто не говорил. Военнослужащие готовились всю ночь. Параллельно поступила задача погрузить боевые снаряды, что стало еще одним тревожным звоночком – на учения всегда брали инертные боеприпасы. По прибытии в Оршу военнослужащие еще несколько дней не знали, что их ждет дальше. На месте пришлось искать, где разместить личный состав: кого-то поселили в столовой, кого-то в местном клубе – офицеры спали на сцене, солдаты на полу. Кроме того, поступила команда в два раза сократить технику, в результате чего солдаты остались без палаток, печек и других, необходимых в полевых условиях, вещей. – После Орши нас перебросили в Балхаш, где мы просидели десять суток. Только перед вылетом из Белоруссии услышали, как секретчики обсуждали, что получили секретные карты Афганистана. В это время была сложная ситуация в Иране и мы думали, что, может, нас там ждут или не ждут... После информации с картами начало что-то проясняться. По прибытии в Балхаш Сергей Коробицын потратил те самые пять рублей, с которыми уезжал из дома. Офицер купил на них сигареты, предметы первой необходимости – зубную пасту, щетку и мыло. Каждый день войска, в ожидании переброски дальше, выходили на аэродром. Чтобы не замерзнуть на морозе и ветру военнослужащие занимались строевой и физкультурой. В ночь с 25 на 26 декабря Коробицына и его сослуживцев все же отправили в Афганистан – в аэропорт Баграм.– Из наших родственников никто ничего не знал. Жены приходили в часть, но им ничего не говорили. Только через месяц нам разрешили с ними связаться, а родным начали выдавать получку. Молчали газеты и телевидение о том, что Советские войска находятся в Афганистане. Бытовые условия военнослужащих оставляли желать лучшего: первое время бойцам приходилось спать на снятых с машин брезентах. Чтобы обустроиться на месте приходилось просить помощи у соседних частей: кто-то поделится палатками, кто-то даст печку. Как только появились первые вши, оборудовали баню. – Недалеко от места, где мы расположились, стояли несколько зенитных установок, а рядом находилась виселица, на ней – чучело парашютиста, подвешенного на куполе. Мы сразу поняли, что нас здесь не ждут. Военнослужащие роты, в которой служил Сергей Коробицын, принимали участие в каждой операции. Как правило, они проходили следующим образом: при получении информации о том, что в каком-то районе находятся душманы или караван с пакистанской границы, указанный район оцеплялся, а группировки уничтожались. Зачастую Сергей Коробицын сопровождал начальника разведки, когда тот посещал в кишлаках глав местных администраций и партийных деятелей, которые предоставляли ему информацию о приходящих в населенный пункт неизвестных личностях или бандитах. За одну из спецопераций Сергей Коробицын получил Орден Красной звезды. По оперативным данным, у населенного пункта Пагман зафиксировали сосредоточение бандитских групп, которые останавливали гражданские автобусы и грабили пассажиров. – Сначала перед нами поставили задачу подготовить трофейный автобус, на котором группа должна выдвинуться в населенный пункт под видом гражданских. Транспорт подготовили как бронированный объект: внутри обшивали песком, делали амбразуры, заклеивали окна зеркальной пленкой, зашторили. Но во время проверки транспортное средство заглохло в кишлаке. Автобус заметил местный житель, и если бы у него был фонарь, то раскусил бы нас. После неудачного испытания было принято решение действовать в отношении бандитов по-другому: военнослужащие выехали на место в составе ротной колонны и ударили по злоумышленникам. В ходе спецоперации удалось взять двух пленных. Один из них «раскололся» и рассказал о схроне. Повторная операция дала возможность вскрыть склад, где военнослужащие обнаружили большое количество боеприпасов, патронов, мин и оружия. В командировке в Афганистане Сергей Коробицын пробыл два года и три месяца, вместо положенных двух лет. Когда офицер должен был готовиться к отправке домой, его сменщик из Тулы заболел. Пришлось экстренно готовить другого офицера. Вернувшись из Баграма, Коробицын был направлен на службу в Тулу. Семья некоторое время оставалась в Витебске.– После возвращения из Афганистана, была эйфория. После двух с лишним лет проживания в изношенных дырявых палатках, находиться дома непередаваемое ощущение. Но первые два года после возвращения чувство опасности не покидало, казалось, что в овражках вдоль дорог обязательно засада. Нехватало и света, все время казалось, что темно. В 1999 году Коробицын ушел из армии. Первое время работал в охране, а в 2003 году попал в систему МЧС. В настоящее время он занимает должность инженера группы оперативных дежурных по приему сигналов управления и оповещения населения ЦУКС ГУ МЧС России по Тульской области. В его обязанности входит принимать сигнал и в случае чрезвычайных ситуаций оповещать население – под его контролем 196 вышек и пунктов оповещения. Сахалин – Скопин – ЧечняНа выбор профессии Андрея Евсеева, как и Сергея Коробицына, повлиял отец. По его инициативе юноша в 17 лет поступил в Тульское артиллерийское инженерное училище. – У него (отца) не сложилась военная судьба: поступив в Ивановскую летную спецшколу ВВС, попал под сокращение. Он посчитал, что к 1986 году мне лучше пойти по военной стезе. В Туле было военное артиллерийское и чтобы далеко не ехать, поступил в училище, – вспоминает Андрей Евсеев. Выдержать нагрузки в юном возрасте помогла ранее полученная физическая подготовка. После окончания училища молодого офицера направили в разведбат на остров Сахалин. Там военнослужащий столкнулся с рядом проблем: задерживали выплаты денежного довольствия, отсутствие возможности куда-то уехать или улететь. На Дальнем Востоке Евсеев прослужил до 1994 года, после чего был переведен в Московский военный округ – город Скопин Рязанской области. – Под Новый год мне предложили съездить «на юг» – в Чечню. Направили нас туда вслед за первым эшелоном, который понес огромные потери. На их опыте, учитывая их ошибки, при разгрузке сразу создавали необходимый боекомплект. Плюс помог опыт офицеров-афганцев. Основной задачей артиллерийского дивизиона, в котором служил Андрей Евсеев, были удары по точечным и площадным целям. И чем эффективнее артиллерийская подготовка, тем легче после двигаться пехоте.Создавали боезапас каждому орудию до 5 боекомплектов. В дальнейшем при движении артдивизиона за передовыми силами полка, требовалось до семи дней, чтобы подтянуть «хвост» боезапаса.– Для обеспечения непрерывного огня приходилось рисковать для снабжения боеприпасами – ехать без охранения через все кордоны, через Грозный, за боеприпасами на станцию. Был случай, когда за снарядами ездил в Моздок – за 150 с лишним километров. Ребята-водители были только что присланные, и даже не прошедшие курс молодого бойца. Мы научили их водить машины колонной с интервалом между машинами 20 метров и на скорости 70 километров в час – это нас и спасало. Андрей Евсеев был участником операции по взятию Ведено – родины террориста номер один в России Шамиля Басаева. Проведение спецоперации хранилось в секрете. Пройти в село планировалось не по основной дороге, где ранее военнослужащие несли большие потери, а по обходному пути, который пролегал через Аргунское ущелье. – Наш полк расчистил артиллерией места для продвижения. Шли, можно сказать, козьими тропами. Разведка промерила ширину дорог – полгусиницы техники было над обрывом, но никто не свалился в пропасть.По пути в Ведено военнослужащие прошли населенные пункты Дачу-Борзой, Улус-Керт, Сельментаузен, Махкеты, Элистанжи. В некоторых населенных пунктах десантники и морпехи несли потери, артиллерия по традиции шла следом. – Мы спали на ходу, а не в окопах, поэтому Ведено взяли сразу. Боевики убежали из села, бросив свои горячие блины. По данным разведки, там мог находиться сам Басаев. В населенном пункте находился их телецентр. Взяв Ведено, обеспечивался контроль над горной частью Чечни.Через несколько дней после завершения операции Андрей Евсеев вернулся в Скопин. Но, как выяснилось, в центральной части России проблем оказалось не меньше. Вернувшимся из зоны боевых действий долго не платили, не получали деньги и их жены. – У всех, кто прошел войну, обостренное чувство справедливости. Там – все просто, ощущается чувство товарищества. Здесь же встречал людей, которые сделали все, чтобы туда не поехать. Те спрашивали «А ты живой вернулся?»Через четыре года после возвращения из Чечни Андрей Евсеев уволился из армии. Устроился главным инженером в НПО «ЛВИ», где организовал лесоперерабатывающее производство, повысил эффективность производства и добился увеличения безопасности труда. Но на «гражданке» смог проработать меньше года. Уже в марте 2002 года занял должность инспектора отдела кадров управления Государственной противопожарной службы, которое в те годы еще подчинялось МВД. Позже пожарная охрана была подчинена МЧС России. – Здесь я начал заниматься комплектованием учебных заведений и ведением дел. Много внимания уделялось профориентации молодежи. Ежегодно на обучение в ведомственные вузы отправляли до 44 абитуриентов. Места для них выбивали всеми правдами и неправдами. Все это было для того, чтобы покрыть нехватку специалистов в пожарной охране.Андрей Евсеев смог добиться разделения воспитательной и кадровой работы. Также была создана психологическая служба, которая работала и в интересе кадров, и в интересах личного состава. Также удалось поддержать и развить проект, инициированный директором Центра экстренной психологической помощи МЧС России Юлией Шойгу, «Научись спасать жизнь!», направленный на обучение граждан навыкам оказания первой помощи. По его инициативе был отреставрирован и переиздан исторический формуляр Главного управления МЧС России по Тульской области. Кроме того, выпущено три исторические книги о гражданской обороне, пожарной охране и спасательных службах региона, а общее количество страниц превысило тысячу. Пресс-служба Главного управленияМЧС России по Тульской области